Четыре поэтических цикла И. М. Аргутиной посвящены её поездкам по разным городам и странам, что позволяет говорить о жанре травелога в её поэзии. Именно этому жанру и его особенностям в творчестве челябинской поэтессы посвящена эта статья.
И. М. Аргутина Вена, здание Парламента
ЖАНР ТРАВЕЛОГА
Травелог – это в той или иной форме существующая история о путешествии. Травелог может быть и художественным и публицистическим жанром, поэтическим и прозаическим. Некоторые травелоги представляют собой исключительно заметки о поездках, другие являются произведением искусства, которое избрало себе форму разговора о пережитом путешествии.
Среди известных травелогов – «Дневник русского путешественника» Н. М. Карамзина, «Фрегат “Паллада”» И. А. Гончарова, «Африканский дневник» Н. С. Гумилёва, «Одноэтажная Америка» Ильфа и Петрова. К жанру травелога обращались Д. И. Фонвизин и И. С. Соколов-Микитов, Пётр Вайль и Питирим Сорокин, Р. Киплинг и А. Жид.
Наиболее корректным и соответствующим заявленной теме, на наш взгляд, является определение травелога, данное кандидатом филологических наук Н. А. Никитиной: «Травелоги – это я-повествование, предполагающее обязательное наличие рассказчика путешественника». Это может быть применено и к лирической поэзии, максимально субъективированной, индивидуалистичной, выстроенной вокруг личностного переживания. Как правило, травелог пишется от первого лица. Наличие факта путешествия и автора-рассказчика – самые постоянные признаки травелога.
Как правило, травелог определяется через смежные жанры: путевые заметки, эссе и роман. Что же, в таком случае, представляет собой травелог, выраженный в форме лирического стихотворения?
Один из первых травелогов – это «Книга о разнообразии мира» Марко Поло (1276 — 1291). Наиболее важным и известных из первых отечественных травелогов является «Хождение за три моря» Афанасия Никитина (1468—1474). Интересным примером поэтического травелога является также книга «Предметники» М.Е. Соковнина.
Марко Поло «Книга о разнообразии мира»
Характеристики травелога также размыты и зачастую противоречивы. Однако исследователи литературного травелога отмечают: «…смешение жанров является одной из наиболее заметных характеристик травелога. Он состоит из неоднородных форм и жанров и характеризуется также множественными интертекстуальными связями и частыми отступлениями». Это жанровое разнообразие, которое подразумевает травелог, позволяет расширять границы пространства текста.
Важно в травелоге не только само путешествие, а как именно перемена мест описывается, какие автор выбирает средства для описания происходящего с ним. Прохоров Г.С., например, говорит о том, какое огромное значение имеет язык травелога: «Единственное средство творения мира в травелоге — это язык». Именно с помощью языковых средств достигается выразительность, свойственная поэзии о путешествиях.
А вот другая исследовательница Мартынюк Е.Б. говорит о другой сущностной черте жанра: «Одной из интересных особенностей жанра современного травелога является личная история автора, показанная как бегство от себя». И надо отметить, что эта черта характерна именно для лирического травелога, который построен на личном переживании.
Если говорить об основных характеристиках травелога, то можно отметить несколько важных черт. Автор травелога всегда стремится создать собственный мир – пережитые впечатления впитываются им, проживаются, обрабатываются и в итоге становятся чем-то совершенно иным. Существующее представление о стране/регионе/городе как будто размывается, обнажая сокрытую реальность, которую можно увидеть только глазами творца. И это становится особенно актуальным, если мы говорим о поэтическом травелоге.
«ИСПОВЕДЬ НА МИРУ»
Поэзия Аргутиной и её лирическая героиня очень сдержаны, поэтому выход за пределы привычного образа всегда для неё очень важен. «Могу долго отказывать себе во многом, чтобы потом рвануть в тур по Европе или по какой-то привлекательной для меня стране, а впечатления сохранить в фотографиях и, если повезет, стихах». Безусловно велико значение личного впечатления для поэтессы – и путешествие становится катализатором претворения этого впечатления в поэтическую форму.
И. М. Аргутина Сиэтл, Японский парк
В своих интервью Ирина Аргутина неоднократно отмечала, что всю жизнь прожила в Челябинске, в одном районе, на одной улице – «сорок лет на улице Ловина». Это позволяет нам говорить о дополнительном символическом значении выезда из города для поэтессы – это настолько кардинальная смена обстановки может послужить дополнительным вдохновением. Она вырывается из обстановки не просто привычной – а некоей неизменной для себя данности, устоявшейся, объективной реальности.
Именно путешествиям посвящены циклы «Свидание с Петербургом» (2000), «Путешествие в Киммерию» (2006), «Итальянские пасторали» (2007), Маленькая прогулка по Европе» (2011-2012). В них происходит не только движение из одной точки плоскости в другую – лирическая героиня как будто одновременно движется назад в прошлое, проникает в какую-то тайную часть города, о которой, кажется, окружающие уже давно забыли:
«В тихом свечении – средневековый город.
И почему-то чудится: вот и дома».
Автор, так или иначе, возвращается к проживанию собственного опыта, к глубинам своей памяти, к осмыслению значимых для нашей культуры событий и явлений. Героиня её – женщина, тонко улавливающая поэтичность мира, несущая в себе боль и способная эту боль обращать в поэзию. Героиня, обладающая болезненной чуткостью, собирает впечатления и образы, формируя из них свою поэтическую биографию. Не зря в автобиографии в «Антологии уральской поэзии» Ирина Аргутина говорит: «Так что, если бы некто прочитал все мои изданные стихи, ни малейшей потребности читать эту автобиографию у него бы не возникло». Поэзия Аргутиной – действительно «исповедь на миру», как характеризует лирику известный литературовед Н. Л. Лейдерман.
Поездка для Аргутиной – это всегда путешествие вглубь себя, вглубь своих воспоминаний и представлений, это, как отмечает специалист в области медиалингвистики Е. Р. Пономарев, «пересоздание мира» на основе собственного опыта.
Сближены с биографией поэтессы и циклы травелогов.
СВИДАНИЕ С ПЕТЕРБУРГОМ
Цикл «Свидание с Петербургом» 2000 года включает 4 стихотворения. Цикл содержит три части: «Дорожная увертюра» «Впечатление» «Лики Эрмитажа». Часть «Лики Эрмитажа» разделена на два подпункта: «Жизнь Рембрандта» и «Роден».
Надо отметить, что каждый из циклов травелогов Ирины Аргутиной предваряется своеобразным «зовом», «входом» в страну или город, в которую приезжает автор. Если в «Свидании с Петербургом» – это описание поездки, то в «Итальянских пасторалях» – это вещий сон, в «Маленькой прогулке…» – «Предисловие к путеводителю», а в «Путешествии в Киммерию» – это стремление «Ехать к морю, искать свободы».
«Свидание с Петербургом» — это история впечатлений, в первую очередь культурных, полученных во время поездки в Санкт-Петербург. Текст сосредоточен на скульптуре и архитектуре, насыщен фамилиями творцов и названиями произведений искусства.
«Лики Эрмитажа» примечательны с точки зрения частоты использования тире. Этот приём создает ощущение свободного пространства, полёта и воздуха:
«приглядись – проступают черты:
это ты,
моя радость.
И радость твоя молода –
ты куда?»
Цикл также интересен неоднократными звуковыми повторами: «Хвала тебе Росси! (…) или Расстрелли // Главное, что россияне», «… вкруг Святого Семейства //не смейся», «Глыбе безмолвно беременной», «дарующий душу», «Вечной Весны».
Обращение к звуковым повторам, в целом, характерно для творчества И. М. Аргутиной, однако ни в одном стихотворении нет такой очевидной насыщенности звуковыми повторами, как в цикле «Свидание с Петербургом».
Аргутина обращается к библейским мотивам, но это обращение носит не религиозный характер, а уже не раз упомянутое возвращение к культурным истокам. Образ ангела, рая или вознесения к Богу – в большей степени реакция на увиденные шедевры архитектуры, скульптуры, живописи:
«…И души
силою обстоятельств обречены селиться
между колонн и статуй ангелов и пророков…»
Это первый цикл, написанный во время путешествия. Он импрессионистичен и насыщен не только непосредственными впечатлениями, но и ассоциациями и воспоминаниями. Он крайне импрессионистичен: в нём как будто по полочкам расставляются все ассоциации с Санкт-Петербургом, которые появляются у лирической героини. Этот цикл – своего рода музейная коллекция.
«ПУТЕШЕСТВИЕ В КИММЕРИЮ»
Цикл «Путешествие в Киммерию» 2006 года включает пять стихотворений, описывающих путешествие лирической героини в Крым. Причем путешествие в стихотворение происходит в Крым внутренний, исторический, в «вычитанную»» и «выдуманную» Киммерию, которая неожиданно становится частью современного мира:
«Меж двух огней, к Пантикапею
и Митридату
ведет дорога —
в город мифов
тысячелетних,
где дух сарматов или скифов
живей скелетов
судостроительных гигантов
уже почивших».
Керчь, Храм святого Иоанна Предтечи
Так, античные названия современного города Керчь, находящегося на её территории холма Митридат, и дух племен, живших десятки веков назад на территории Крыма, становится чем-то более постоянным, чем достижения цивилизации XX века.
Важным образом в цикле становится образ живого моря, которое «целует землю», «не огорчится», «внемлет анекдотам». Это олицетворение вписывается в мифологизацию крымского пространства. Море как будто предстает добрым богом, который утешает, снимает боль, благословляет каждого приехавшего к нему и дарит каждому какой-то подарок – материальный или незримый. Маркером же возвращения становится смена картин этой умиротворяющей игры моря с миром на хорошо знакомые «озера, гранит и сосны».
Как отмечалось выше, связи с другими текстами характерны и для жанра травелога в целом. Автор, приезжая в новую для себя страну, прокладывает себе путь не только с помощью карты и путеводителя. Его ведут и уже накопленные им знания об этой стране, пусть отрывочные, фрагментарные и неточные, но тесно связанные с его мировоззрением, с его культурным кодом. В цикле «Путешествие в Киммерию» присутствует отсылка на миф о том, как были заложены Фивы:
«Драконьи зубы сеют в поле
Пшеницу сеют».
Через отсылки, через наложение реальных впечатлений на литературный образ происходит создание своеобразного мифологизированного пограничного пространство, где расстояние между посевом драконьих зубов и пшеницы становится странным образом несущественным.
Крымское пространство в «Путешествие в Киммерию» очень странное, пожалуй, это самый пограничный из циклов Ирины Аргутиной. Это состояние, когда не до конца понимаешь где начинается реальность и заканчивается собственное восприятие, проходит через весь цикл.
ИТАЛЬЯНСКИЕ ПАСТОРАЛИ
Созданный в 2007 году цикл «Итальянские пасторали» включает шесть стихотворений.
И. М. Аргутина Венеция, Большой канал
Цикл открывается стихотворением «Вступление, или Вещий сон». Подобный прием вступления также встречается в другом цикле Аргутиной «Маленькое путешествие по Европе». «Вступление» – это своеобразное предчувствие перемены места, путешествие оказывается острым откликом на внутренние перемены в душе лирической героини:
Милости дорог
внезапны, потому что путь далёк
и, как всегда, приводит в Вечный Город,
который я увижу наяву,
в котором потрясенно оживу,
С которого…
Которому…
В который…
В связи с близостью авторской биографии Ирины Аргутиной с биографией лирической героини интересна игра с именем «Марк» в стихотворении «Вечный город». В качестве подзаголовка автор указывает «Соч. Ирины Марковны Аргутиной» – под стихотворением «Вечный город» появляется явно перекликающаяся с подзаголовком надпись на архитраве Пантеона: «Марк Агриппа, сын Луция, Консул Третий, сделал». Аргутина проводит параллель с собственным отчеством:
«Марковым детям – увидеть и умереть?
Нет уж. Теперь бы нужно пожить ещё»
Она – дочь человека по имени Марк, а римляне, да и все последователи культуры – дети Марка Агриппы. В книге «Избранное» цикл сопровождают фотографии отца поэтессы, что делает отсылку ещё более локальной и личной.
Обращение к исторической памяти и выход через неё на память личностную – один из ключевых техник в поэзии Ирины Аргутиной. Интертекстуальные связи лежат в основе поэтической картины мира поэта. Об исторических событиях и культурной памяти Ирина Аргутина обращается не реже, чем к памяти своего рода. В её стихотворениях фигурируют имена Гомера, Агасфера, Эпикура, Хаммурапи, А. С. Пушкина, Ф. М. Достоевского, В. В. Маяковского, Ф. Шопена, И. Штрауса, Ф. Синатры, Л. Паваротти. Образы эти оказываются знаковыми; они одновременно служат маркерами, позволяющими отличать «своих», и при этом являются частью философской системы автора, выразителями той самой памяти, которой Ирина Аргутина придает такое огромное значение.
«МАЛЕНЬКАЯ ПРОГУЛКА ПО ЕВРОПЕ»
В цикл, написанный в 2011-2012 годах, входит 6 стихотворений. Это один из самых ярких травелогов Ирины Аргутиной: в отличии от трех предыдущих, сконцентрированных на одной стране или городе, «Маленькая прогулка по Европе» охватывает шесть городов: Варшаву, Вену, Прагу, Париж, Амстердам и Брюссель (также только в качестве упоминания фигурируют Брест и Кострома).
И. М. Аргутина Прага, собор святого Витта
В названии стихотворения «Попадание в Вену» используется приём языковой игры. Непосредственное попадание в город и образ инъекции обыгрываются и в самом тексте:
«Дождь пробрал до Вены, и она
встретила Дунаем цвета хаки…»
В этих стихотворениях образный ряд наиболее насыщен и разнообразен. Самолёт именуется «дюралевой птицей», а Варшава – гнездом феникса. Вокруг каждого города выстраивается система образов, состоящей из личных ассоциаций, значимых имен творческих личностей и почти импрессионистичного ряда звуковых и визуальных метафорических образов. Также наблюдается олицетворение:
«Возопил Орган Святого Яна:
— О душа, да где ж тебя отыщешь»
которое создает дополнительный вектор выразительности, оживляет каждый город, наделяя его собственным голосом и душой.
Как уже отмечалась выше, культура становится важным фактором определения поэзии Аргутиной. Трём городам в цикле соответствуют три персоналии: Шопен («Бьется у Варшавы// сердце бесприютного Шопена»), Моцарт («Моцарта съедают в шоколаде, пьют в ликере. Моцарт не корит»), Кафка («безумный Кафка на плечах полого костюма»). В циклах известные люди выступают своеобразными духами места, проводниками для только что приехавших и давними знакомцами для местных жителей.
В цикле наблюдается кольцевая композиция: начинается и заканчивается травелог – как и, собственно говоря, путешествие, – полетом на самолете. Это позволяет четко обозначить границу между Домом и Не-Домом, тем самым подчеркивая значимость этого впечатления – сильного, яркого, мимолетного. И весь цикл насыщен глаголами, насыщен движением и переменой. Все летит, едет, вторгается, везет и вывозит, мчится, парит, уносит:
«Я сдалась. Я выбралась из танка –
и взлетела, и в постыдной спешке
ошалела, сбросила года…»
Ветер, полёт, движение и скорость – всё это делает цикл одновременно динамичным и как будто бы внутренне просторным. Тем мимолетные впечатления, которые в нём описываются, предполагают существование пространства абсолютно необъятного и непостижимого, может быть не только за одну поездку, но и за всю жизнь.
И. М. Аргутина Варшава
В травелогах Ирины Аргутиной выражены мотивы движения и течения, перемещения и при этом застывания – для творчества поэтессы характерен прием запечатления изображения. Поэтому жанр травелога – значимая позиция для её творчества. Именно с помощью циклов, посвященных поездкам и путешествиям, ей удается передать это ощущение движения одновременно в прошлое и будущее, движение «из» и движение «в сторону», движение внутрь в себя и навстречу миру.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
- Антология современной уральской поэзии / И. М. Аргутина // https://www.marginaly.ru/html/Antolog_3/avtory/02_argutina.html с. 51
- Аргутина И. М. Избранное. Стихотворения, поэмы, пьеса в стихах. – Челябинск : Книга, 2009. – с. 171.
- Лейдерман Н. Л. Теория жанра / Н. Л. Лейдерман. – Екатеринбург, — с. 306.
- Майга А. А. Литературный травелог: специфика жанра / А. А. Майга // Вестник ТГГПУ. – 2014. – № 3. – с. 254-259.
- Мартынюк Е.Б. Травелог как взаимодействие личной истории автора и общекультурного контекста // Переводческий дискурс: междисциплинарный подход Материалы II международной научно-практической конференции. Главный редактор М.В. Норец. 2018. С. 376-381.
- Никитина Н. А. Жанр травелога как когнитивная модель / Н. А. Никитина, Н. А. Тулякова // Шестая международная конференция по когнитивной науке : Тезисы докладов. – Калининград, 2014. – с. 191-199.
- Пономарев Е. Р. К вопросу об общей теории травелога / Е. Р. Пономарев // Медиалингвистика, 2017 – с. 150.
- Прохоров Г.С.О перформативности и нарративности в травелогах в свете их жанровой природы // Новый филологический вестник. 2017. № 3 (42). С. 14-24.